Княжья доля - Страница 67

– Непривычно просто как-то, – неловко улыбаясь и чувствуя собственную неправоту, пожал плечами Славка. «Да и унизительно», – очень хотелось ему добавить, но он сдержался. Однако Константин точно угадал его мысли, потому что тут же добавил:

– Ты, Вячеслав, человек военный и должен понимать, что этот поклон – никакое не унижение, а просто как бы узаконенная форма приветствия, ну, – он замялся, подбирая нужные слова, и наконец нашелся: – Типа отдания воинской чести начальнику. Я старше тебя по воинскому званию – князь, то бишь генерал или как минимум полковник. Ты же едва-едва в дружину зачислен, да еще учиться всему надо – стало быть, в звании курсанта, не выше. Только там рука к головному убору прикладывается, а здесь поклон отвешивается – вот и вся разница.

– Ну, если отдание воинской чести – тогда убедил. – Славка тут же как-то неловко согнул спину под прямым углом и ворчливо осведомился: – Хватит, что ли?

– Ниже, ниже, – безжалостно давил голос Константина. – Рукой должен пола коснуться. Вот теперь нормально. А ты, орел, особого приглашения дожидаешься? – обратился он к Миньке, который, нахмурившись, глядел на князя.

– Насколько я помню, – взбрыкнул тот, – отдание воинской чести обоюдное. Вот он тебе отдал, теперь ты ему должен. А иначе нечестно будет.

– Ну, не двадцатый же век кругом! Здесь свои правила, – возмутился непонятливостью Миньки Константин и наконец-то, чуть ли не в первый раз, встретил со стороны Славки поддержку. Тот отвесил звонкий подзатыльник по вихрастой голове мальчишки и безапелляционно заявил:

– Я, курсант, кланяюсь, а ты, сопля зеленая, еще и в суворовцы не пролез, а туда же, взбрыкивать. В чужой монастырь со своим уставом не ходят – слыхал такое?

– Ну, слыхал, – буркнул Минька.

– Тебе же сказано, что унижаться никто не заставляет, а отдать средневековую воинскую честь обязан, коль тебя на службу приняли.

– Какую службу? – не понял Минька. Константин тоже вопросительно посмотрел на Славку и поинтересовался:

– О чем это ты?

– Неужели не помнишь, как он вчера к тебе просился? Я так думал, что ты его принял, коли с собой прихватил. Но в конце концов не поздно и передумать, если он так кочевряжится. Нехай по его спине опять тиун своей шелепугой прошвырнется. – И в ответ на удивленный взгляд Константина широко улыбнулся. – Я это слово уже на третий день пребывания здесь запомнил, после того как ею по мне прогулялись от души. Вот странно, – удивился он. – Мозги в голове находятся, а знания куда лучше совсем через другое место доходят. Может, наш Ньютон это как-то объяснить сможет.

Он повернулся к Миньке и тут же отвесил ему еще один звонкий подзатыльник.

– Ну, что застыл. Репетируй, – и, решив проявить великодушие, заявил: – Чтобы тебе не скучно было, я с тобой вместе прием отрабатывать буду. Делаем раз. – Он низко согнулся, касаясь рукой пола. Минька, засопев, принял такую же позу.

– Рукой, рукой до пола доставай, – вошел в азарт Славка.

– Да не могу я, – пыхтел Минька. – У меня ноги слишком длинные.

– Значит, ниже склоняйся, – не признавал никаких оправданий Славка. – Вот так нормально. Делай два – весело разогнулись и сразу, пока не забыли урок, повторим. Делай раз. Делай два. Раз. Два. Раз. Два. А теперь отдание средневековой воинской чести в комплексе, без подсчетов. И... Ну вот, – облегченно сказал Славка, разогнувшись. – Видишь, это совсем не больно.

Он ласково похлопал Миньку по плечу, но тот набычившись, недовольно сбросил его руку.

– А вот злиться ни к чему, – заметил Константин.

– Правильно, – подхватил Славка. – Нет чтобы со старших товарищей пример брать. Я вон капитан, хоть и бывший, а перед гражданским человеком, шпаком то есть, спину согнул, и ничего зазорного. Потому как он сегодня мой воинский начальник, а я простой дружинник.

– Верно говоришь, – согласился Константин. – Но только одна маленькая оговорка. Я и в нашем веке хоть и шпаком, как ты говоришь, был, но воинское звание имею.

– Ефрейтор поди? – благоговейно вопросил Славка.

– Бери выше.

– Тогда младший сержант? – попытался угадать Славка и после отрицательного ответа неожиданно и для Миньки, и для Константина вновь склонился до земли. – Неужто до самых высоких чинов дошли? До самого старшины дослужились? Тогда слава вам и почет.

– До капитана, – кратко ответил князь, после чего Славка издал какой-то непонятный звук, будто он чем-то подавился, и поднял голову, не разгибая спины.

– Врешь, – недоверчиво протянул он.

– Нет. В институте лейтенанта дали. Два года взводом командовал. Потом старшего присвоили. А недавно, лет пять назад, вспомнили неожиданно и капитана дали. Запаса, разумеется.

– Ага, – озадаченно произнес Славка, не зная, как еще отреагировать на неожиданную новость, и тут же, наконец-то разогнувшись, скрывая нахлынувшее смущение, напустился на Миньку: – Ты понял, вахлак. С тобой два офицера нянчатся уже битый час, а ты еще нос воротишь. И то ему не эдак, и это не так. Ну, ничего-ничего. Мы тебя втроем живо научим Родину любить.

– А кто третий? – все еще хмурясь, спросил Минька.

– Как это кто, – изумился Славка. – Он, я и шелепуга. Без нее, родимой, никак. Это тебе не двадцатый век. Чай, средневековье, людишек не хватает, где уж тут на каждого дурака гуманизма набраться.

– Ладно вам над человеком издеваться, – наконец не выдержав, заулыбался Минька.

– Ну а раз ладно, стало быть, приступим к делу, – Константин уселся и скомандовал: – Позовите-ка мне Епифана. Он там возле двери топчется.

– Слушаюсь, княже, – мгновенно согнулся в низком поклоне Славка и, приоткрыв дверь, крикнул: – Эй, Епифан, князь тебя самолично кличет, видеть желает. – И тут же повернулся к Константину, угодливо склонив голову набок и заглядывая в лицо князю: – Ладно ли, княже?